В Камбодже не существует похмелья. Король Нородом Сиамони издал специальный указ и отменил его по всей стране, за это все камбоджийцы его очень любят. Проснувшись утром и вспоминая выпитое вчера, я тоже полюбил его всем сердцем.

На веранде дома в плетёном кресле сидит Андрей. Андрей сосед по дому и человек, живущий на один доллар в день. На самом деле у него выходит 600–700$ с квартиры, которую он сдаёт в Москве. 100$ отдаёт Саше за комнату, 200$ тратит на траву и на оставшиеся деньги живёт. Тратит он их в основном на воду и продукты. Идёт на местный рынок и за полдоллара покупает ту же еду, что и местные — рис со свининой.

Андрей крепко встал на путь духовного просветления и успел обрасти бородой, как у батюшки. Мне он рассказывает про святые места, которые он посетил: горный Тибет, озеро Нагов в Кашмире, в котором он искупался и потом месяц не мылся, чтобы не смывать святую силу. Короче, из его рассказов сыпется вся пыль Азии. А после того, как скручивает мне джойнт и сам раскуривается, в его рассказах усиленно проявляется связь с космосом и сюжетами передач по РЕН-TV.

Саша спускается к нам. Мы готовим завтрак и вкусный камбоджийский кофе. Неизбежно обсуждаем вопрос, как же мы добрались домой. И оба соглашаемся с тем, какая же глупость садиться на байк пьяным в дрыбадан. Нам действительно повезло, что мы не разбились. Хоть на дорогах, при всём хаосе, я не видел аварий, и все ездят медленно и стараются уступать друг другу. После я начал замечать порванных и забинтованных туристов, озорно скачущих в гипсе на костылях.

Мы собираем рюкзаки и прощаемся с однодолларовым человеком на веранде, попросив не спалить дом. И едем покупать билеты в Сиануквиль.

Билет к океану

Мы заходим в первое попавшееся туристическое агентство спросить билеты на найтбас. Рейса прямо к океану нет. Девушка с кхмерской улыбкой, которую я буду замечать ещё не раз, предлагает нам вариант добраться до Пномпеня на найтбасе, а потом с пересадкой на утреннем автобусе уже ехать в Сиануквиль. Мы согласны. Отправление сегодня в 23 часа.

В этом агентстве есть туры, предлагающие пострелять из АК-47 по мишеням. Или, при большом желании, можно поехать в поле и взорвать из гранатомёта корову. Саня спрашивает, можно ли выстрелить из РПГ в слона. Шутку не оценили, но мы решаем, что это, видимо, слишком дорого. 

Мы едем сдавать байк в мастерскую — исправить протечку масла. Договариваемся с механиками забрать его через пару дней. Забегая вперёд, скажу, что кхмерские механики вовсю соблюдают международные традиции механиков и намотали на байке несколько десятков километров, видимо, проверяя, протекает масло или нет. 

Хэппи пицца

У мастерской станции останавливаем проезжающий тут-тук и поедем в «Хэппи пиццу». В глубине зала мама распоряжается кассой. Клиентов обслуживает либо папа, либо старший сын. На стенах висят фотографии счастливых людей, сидящих здесь за теми же столиками с пиццей и пивом. Папа даёт меню с выгоревшими заламинированными картинками. Похоже, что цены не меняются в нём годами, разве что на некоторых страницах наклейки с изменениями в полдоллара. Саша просит приготовить большую пиццу со специальной приправой — с доплатой в три или пять долларов. Папа повеселел, подмигнул. Саша добавляет на словах, что он «чипед». Приправой оказывается марихуана.

Карма-бар

Ночь в Азии приходит стремительно. Свет как будто убавляют диммером-выключателем. Полчаса — и уже темно. Мы проходим по Сок-Сан-роад. Саша говорит, что на этой улице опасно ходить под утро, на ней орудует банда детей, которые наваливаются на пьяных туристов. Просят доллар, а сами в это время лезут в карманы и вытягивают всё ценное. А если сопротивляешься, валят толпой, как мамонта, и избивают. Обожаю такие городские байки.

Мы идём в Karma Bar, где ночью работает Бен. Бен чернокожий, он уже стар и ко всем бедам ещё и гей. Здесь играет электронная музыка, похожая на аудионаркотики. Я беру себе мохито, делаю только пару глотков. Мы сидим за столиком, напротив две девушки увлеченно общаются с друг другом. И в этот момент вселенная начинает распадаться на множество ярких микрособытий чрезвычайной важности. Саша бесконечно мне что-то рассказывает, спрашивает, каждое предложение распадается на отдельные слова. И я понимаю глубокий смысл каждого отдельного слова, но не могу собрать их вместе. Он переключается на девушек. Они очень красивые, как модели с обложки журнала. Оказывается, что они француженки. Мы успеваем познакомиться, но через час у нас автобус.

Начинается дождь. Азиатский, такой редкий, тёплый зимний дождь. По дороге на автовокзал заходим в ещё один бар с вывеской «Х rooftop bar». У входа припаркованы мотобайки, а напротив китайские туристы сидят, опустив ноги в аквариум с рыбками гарра руфа. Лестница ведёт на второй этаж, где всё залито светом мадженты и фиолетовым. Несколько зелёных пятен бильярда и сцена проплывают мимо. Мы поднимаемся ещё выше. На крыше неожиданно для меня оказывается хафпайп. Куча кхмерских тинэйджеров рубятся в кикер, и огромная неоновая вывеска X-bar светится над залитыми огнями городом, полным ночной жизни. 

Найтбас 

Водитель и его помощник проверяют билет и протягивают целлофановый пакет. Я не понимаю, что с ним делать. Но Саша объясняет, что найтбас как дом, а перед входом нужно снять обувь. Я запихиваю кроссовки в пакет, прохожу в салон. Слева и справа вместо привычных кресел в три ряда тянутся стеллажи-купе с мягкими валиками. Я нахожу наше место, забираюсь в него. Это похоже на корабль фильме «Пятый элемент». Последнее, что вижу, — незнакомое улыбающееся лицо на местах напротив. И мгновенно отрубаюсь.